Дмитрий Костюкевич – Холодные песни – 2023

На единственном уцелевшем стульчике сидела сгорбленная женская фигура, чьи колени покрывал, словно плед, край сального истоптанного ковра. Хныканье прекратилось. Фигура подняла голову. Нахлынувший страх стер изувеченную комнату, непонимание происходящего, заставил вжаться в нагромождении мебели. Ножка стола больно впилась между лопаток. Женщина была мертва. Кожа заметно отслаивалась от лица и казалась твердой, с прослойкой застывшей крови.

Всегда приятно видеть, как отличные авторы обзаводятся либо романами, либо авторскими сборниками. Из максимально плодовитых романистов сразу приходят на ум Александр Матюхин и Максим Кабир, по ощущениям, в год создающие до 5 книг. Этот же год был плодовит на авторские сборники писателей, чьи появления в антологиях можно считать эталоном качества: в начале года вышел «Колумбарий» Александра Подольского и осенью появился сборник «Холодные песни» Дмитрия Костюкевича, который мы с радостью приобрели на старте. Правда, с наскока прочитать не получилось, пришлось оттягивать удовольствие.

Судно поднялось из песка между электростанцией и метеостанцией и осталось стоять на киле. Сломанные мачты окутывал мерцающий свет, а вокруг бродили мертвые матросы. Они молили о спасении. Когда фонтаны песка ослабли, а небо очистилось, Джонас почувствовал что-то похожее на облегчение. Потому что, потому что (щелк) он знал, что рано или поздно Сейбл снова заговорит с ним. Песнями или видениями – какая разница? – но заговорит. И в этом ожидании хранился настоящий ужас, расшатывающий нервы, парящий над головой черной птицей. Если ждать слишком долго, можно сойти с ума. Или пропустить сотню-другую стаканчиков виски.

Продолжения сравнения сборников этого года не избежать, поэтому упомянем важную деталь: если сборник Александра включал в себя много рассказов разного объема (около двух из них мы видели в других антологиях), то у Дмитрия «всего» пятнадцать рассказов (точно видели в других антологиях один). Даже по габаритам книги очень похожи. На этом сравнение можно заканчивать, так как по манере письма и идеям авторы очень сильно отличаются. Если вы давно читаете книги серии «Самая страшная книга», то понимаете, насколько отличаются все авторы друг от друга.

«Судно не спасти», - понял Делонкль и услышал Молпе. Голос его возлюбленной изменился, он стал груб, неприятен и стар, словно пело само время, гниющее у кромок истоков. Изменилась и песня: она не ласкала, а тянула вниз, в черную воронку отчаяния, в подводные пещеры, потолки которых покрывал сверкающий снег кристаллов, а стены облюбовали безумные рыбы с выпученными глазами. Молпе хрипло мурлыкала о красной воде, о неуемном голоде, о парусах, сделанных из кожи утопленников. Она больше не звала его в свои объятия – она смеялась над ним. Даже сейчас капитан продолжал любить Молпе. Это была любовь икринки к безразличной матери, но без нее у Делонкля не оставалось ни единой преграды перед огромным ликом безглазого существа с рассеченными до кости скулами и сплетенным из водорослей языком.

Прочитав начальные рассказы, перед глазами проплыло первое знакомство с Тимом Карреном и его Мертвым морем – тема мореплавания у Дмитрия получается на том же уровне: в изобилии морские термины, не перегружающие текст, таинственность и ужас. Мистика в его рассказах не всеобъемлющая, а скорее точечная – охват идет на конкретном предмете, чем на большой локации. Открывающий книгу рассказ и его подача настроит читателя на нужную атмосферу. И это будет далеко не единственный рассказ в таком антураже.

Олег честно попытался. Открыл ворд, под своими именем и фамилией набрал красным шрифтом «Про садик???» (пока не всплывет единственно верное название), сходил на кухню, вернулся с кружкой чая, стал медитировать на чистый лист. Спустя час сдался. Не будет рассказа, в котором монстры лакомятся вредным и задиристым мальчиком Арсением. Сегодня уж точно. Да и нехорошо это – убивать детей, даже драчунов, даже в вымышленных историях.

Запоминаются у Дмитрия «морские» рассказы, но книга состоит не только из них. Каждый рассказ в сборнике индивидуален. Вопрос вкуса «нравится – не нравится» у каждого читателя свой, но мы уверены, что первые рассказы, в которых фигурируют корабли (не всегда водоплавательные), вызовут восторг. Прочитав рассказ про космонавтов, мы не смогли сдержать восторженного «Гениально!». На полном серьезе – он настолько хорош. Объединить космические корабли с популярным века так с девятнадцатого видом – поистине занимательное чтение.

Неизвестно, кто впервые произнес имя древнего отродья. Вспомнил его, пробудил. Это произошло случайно. Набор звуков, попытка придумать новый бренд, что угодно – совпадение. Но дальше – никаких случайностей. Демон открыл глаза, зашевелился, потянулся ментально, стал нашептывать. Уродливое неправильное имя звучало все чаще и чаще – коллективный запрос на воскрешение. Но слышали и повторяли не все. И тогда Ззолет или кто-то из его новообретенных служителей нашел способ это исправить. Аэрозольные краски, стены, заборы, тротуары… работают самые простые вещи, те, что мелькают перед глазами. Бесплатная наружная реклама, безотчетное поклонение, напитка верой. И тогда…

В «Холодных песнях» читатель сможет погрузиться в мир отчаяния с головой: места действий со странными, мистическими, ужасными или просто непонятными событиями Дмитрий подбирает крайне умело. Ощущение полного одиночества, находясь в группе людей, которые столкнулись с силами природы, к которым невозможно подготовиться – очень условная тема в нашей интерпретации – пробивает себе тропу практически через каждый рассказ, как ледокол, медленно расчищающий себе путь к цели.

Олег продирался через мучительный кошмар, в котором не существовало времени и ориентиров – кроме двери за раковинами, наполненными черной густой кровью. В раздевалке он споткнулся о выставленную поперек помещения лавку и завалился на шкафчики. Устоял, перешагнул преграду. Возникшую в дверях няню он ударил в лицо два раза, яростно, прямо, точно поршнем паровой машины. Старуха рухнула на стиснутый в руках рыхлитель и затихла.

Быстро прочитать книгу не получится как по причине объема, так и потому, что после каждого окончания рассказа стоит дать себе передышку. Рассказы в «Холодных песнях» стоит читать с перерывами, возможно с антрактами на другие книги. Чтение такой глубокой скорби взахлеб может отторгнуть от литературы совсем или оставить неприятное послевкусие, которое будет сложно вывести чем-то менее сильным: любовные романы, триллеры, детективы точно не справятся с этой задачей. А так как добротные ужасы выходят не так часто, читатель может впасть в депрессию.

Что-то коснулось ее руки, зацепилось за рукав. Она взмолилась, чтобы это была ветка, обычная острая ветка, которую шевелит ветер. Ветка тянула ее назад и вниз. Не оборачиваясь, Ульяна дернула рукой изо всех сил, так, что ткань затрещала, расползаясь, и что-то холодное и противное скользнуло по ее запястью. Она содрогнулась и отбежала.

Книга получилась самой объемной по габаритам, легко перекрывая своим корешком до двух книг той же серии, уже оказавшихся на полке. С одной стороны, издание из-за такого решения страдает: после прочтения было замечено, что у нас проклеенный и прошитый корешок начал разваливаться, «блоки» листов сильно отличаются по высоте и ширине, а добавив к габаритам еще и стандартный размер книги, ее становится трудно безболезненно носить с собой. С другой стороны, такое издание легкое и не сильно обременяет рюкзак. Особенно туристический.

Прошелся, фотографируя фасады, выбирая интересные кадры. Огромные цифры – номера домов – на торцах панельных многоэтажек. Добитые детские площадки в просветах дворов. Обскубанные бензопилами тополя: было дерево, стал высокий пень – фокус-покус от коммунальщиков.

В остальном это издание – стандартная книга серии «Самая страшная книга» с желтыми страницами (не газетными), нормальной пропечаткой букв на страницах и привычным «оформлением» с маленькими черепками. Обложка получилась отменной – одна из немногих, на которые можно заглядеться. «ССК» стоит начать продавать подписанные авторами постеры – уверены, повесить такую красоту себе на стену найдется много желающих.

У первой топки его настигли. Хвостатая тварь ударила в пах, точно собираясь покончить с кочегаром столь унизительным способом. В его мошонке произошел небольшой взрыв. Боль сменилась облегчением, когда Одран увидел, что его атаковал не монстр, а старший механик… Голова мертвеца врезалась в его яички, вернее, он сам налетел на серый череп, рядом с которым на лоскуте кожи плавало оторванное ухо. Судно дрожало – посмертные конвульсии, потому что все было кончено с того момента, как Одрана вышвырнуло из койки. Для лайнера – да, для кочегара… кто знает? Он был по-прежнему жив, пускай и с ушибленными яичками.

Авторские сборники стали появляться все чаще, что не может не радовать, как фанатов серии «ССК», так и любителей добротных хорроров. Авторы, чьи рассказы можно различать не только по вступительным ФИО, но и по качеству, все больше и больше выходят в массы. Эту книгу мы всецело советуем к прочтению (и установке своего экземпляра на книжной полке), так же, как и прошлую работу Дмитрия в дуэте с Максимом Кабиром. Если вам нравится страх и одиночество, а также вы фанатеете от кораблей (не совсем тех, которых можно увидеть в «Пиратах Карибского Моря», но близко) – вы точно не будете сожалеть о покупке.

Капризное, враждебное, коварное существо. Вершина эволюции которого – айсберг. Тысячелетняя массивная глыба плывет по столбовым дорогам, покрывается голубоватыми прожилками замерзшей в трещинах воды, тает и шипит, отдавая частички воздуха, разрушается и стареет. Лед сильнее человека, всегда был и всегда будет. На дне океана лежат самолеты, под лыжами которых раскололся лед. Льдины затирают суда в каналах, с трудом проложенных атомоходами и ледоколами-танкерами. Лед коварен. Всесилен. Смотри, человек, на его мышцы, на его кости, на его кровь…