Ransom Riggs – The Desolations of Devil’s Acre – 2021

Миллард заверял нас, что осталось совсем немного («Буквально за углом!»). Но улицы продолжали сужаться, грязные хибары склонялись над ними под совсем уже немыслимыми углами, а взгляды, которыми провожали нас нормальные обитатели здешних мест, становились все мрачнее и убийственней.

Обычно мы следим за понравившимися сериями книг и выход какой-либо новой не часто может нас удивить. Серия о Странных детях относится к интересующим нас (об этом можно судить, прочитав наши прошлые статьи), но выход новой книги мы благополучно пропустили. Благо, тираж в двадцать семь тысяч (!!!) экземпляров не позволит всем интересующимся раскупить его слишком быстро и наш экземпляр доехал до нас в январе. Очередь книг на прочтение изменилась в один момент, и мы с упоением окунулись в мир Дьявольского Акра с его петлями.

- Вы только посмотрите, как они бегут! Как они нас боятся! Как быстро страх обращается в ненависть, а ненависть – в казни и чистки! Они за нами вернутся, это как пить дать, за вами вернутся, за молодыми; они будут вас вешать и жечь на кострах, и вбивать вам гвозди в ладони как делали всегда!

Хорошая особенность книг Ренсома Риггза – если читать книги по мере их выхода, а это с промежутком минимум в год, возможна ситуация, когда события прошлой если не забылись, то точно начали блекнуть в памяти. Первые двадцать-тридцать страниц читатель начнет проникать в атмосферу новой книги, в то время как ему ненавязчиво перескажут события предшествующей книги: картинки снова напитаются краской, память реанимируется, и вот, читатель уже готов продолжать погружаться в мир на ближайшие шестьсот страниц.

Надо вставать, а то он забеспокоится. Решит, что я его разыгрываю, а он такого не любит. Однажды я шутки ради спрятался от него в лесу, и он до того разошелся, что покраснел как помидор и орал на меня нехорошими словами. Правда, потом он объяснил, что просто испугался за меня, но что его так напугало, не сказал.

Странные дети не были бы странными без визуализации образов. Как и во всех прошлых книгах, Риггз строит историю, а точнее небольшие ее фрагменты, вокруг раритетных фотографий, отдающих мистикой. Похоже все свободные интересные фотографии он скупил, поэтому картинки для «Казней Дьявольского Акра» (подавляющее большинство) были взять из личных коллекций людей, упомянутых в книге в графе благодарностей, но чьи имена совершенно ничего не скажут читателю.

Мисс Ястреб знала все эти опасности назубок, каждое мельчайшее происшествие – с точностью до долей секунды. В памяти ее хранились приметы сотен тысяч взаимно переплетающихся событий. Чем дальше мы шли, тем больше меня охватывал какой-то священный ужас перед этой имбриной.

Фотографии в этот раз присутствуют самые разные: от непривлекательных детей (в книгах со способностями) до фотографий послевоенных пейзажей. Умение увлекать историю туда, где у тебя есть визуальная составляющая перед глазами – хорошее умение для писателя. Возможно, если бы мы читали сейчас все книги подряд без перерывов, впечатление об «исписанности» автора посетило бы нас: некоторые приключения в книге могут казаться слишком натянутыми, когда автор развивает идею, возводя в Абсолют, и потом не знает, как эту идею преподносить.

- Он забрал ее сердце, - тихо сказал я. – Без сердца жить невозможно. Ну, разве только пару секунд…

Времени у нас между книгами прошло много, грех жаловаться. Иногда, очень приятно разбавить смешавшуюся в кучу литературу одного жанра и немного дать передышку, переключившись на магический подростковый роман. Риггз, конечно, не Мэйберри и направленность его подростковой литературы больше напоминает течение серии о Гарри Поттере, но это нисколько не уменьшает его заслуги перед литературой. Немного ужаса (без него мы бы и первую книгу не взяли в руки) в книгах присутствует, но отнести Странных детей к какому-либо другому жанру язык не повернется.

Ну, все как обычно. Мы опять доверили свои судьбы… личности, которую во всем нормальном мире сочли бы глубоко ненормальной.

Должно быть мы это уже упоминали (времени много прошло), но не повториться будет вредно: Бертоновская экранизация Странных детей добавила огромный пласт фанатов к серии книг, но тем, кто был знаком с литературным оригиналом ранее, фильм помог обрести целостность образов группы детей, кочующих из книги в книгу. Подбор актеров (как всегда) был на высоте и лица книжных детей при внутричерепной визуализации, как бы нам не хотелось, не изменятся уже никогда. Новых друзей можно наделять характеристиками сколько угодно – Риггз дает только поверхностные данные о новых персонажах.

Прошу прощения у всех, на кого с утра пораньше нагнал тоску, и спешу искупить свои грехи. В эфире старый добрый хит Кшиштофа Пендерецкого “Плач по жертвам Хиросимы”: его тревожные дисгармонии наверняка помогут вам взбодриться.

Трилогии о Странных детях можно разделять по влюбленностям Джейкоба. Первая трилогия – Эмма – та самая, которая если бы не застряла в петле, имела все шансы стать бабушкой Джейкоба. Вполне возможно, именно такая мысль и посещала Джейкоба (Риггза), отчего их непродолжительная любовь переросла в дружбу. А мог быть крайне занимательный, пикантный сюжет. В любом случае, наши фантазии – это наши фантазии, а Ренсом решил разнообразить любовное гнездышко и во второй трилогии ввел новую героиню – Нур.

Встречаясь с ней, я и прежде не раз испытывал облегчение, но совсем не такое, как сейчас – после того, как несколько часов подряд пытался и никак не мог представить мир и свою жизнь без нее. До меня дошло нечто очевидное и в то же время необычайно глубокое: то, что я чувствую к этой странной маленькой женщине, - и есть любовь.

Нур – та самая девочка, с самой полезной для подростков способностью – она поедает свет. Может быть не самой полезной, но точно одной из завлекательных. Участие Нур и еще небольшой кучки «избранных» в пророчестве, по которому только они смогут победить вселенское Зло, восставшее из глубин… и так далее и тому подобное. История в целом – шаблонна, но соединив все детали, которыми так умело жонглирует Риггз – и тяготы подростковой влюбленности, и альтернативный мир, и фотографии – именно они позволяют повесить на стержень стандартные гирлянды (как те, которыми обычно украшают елку) под странным углом. Так и получается история.

Но больше всего пугало то, что большинству особых талантов, имевшихся у странных, не нашлось бы полезного применения в бою. Мы не солдаты. Не супергерои. Перед лицом организованной атаки мы можем разве что затаиться, прикрыть голову руками и надеяться, что все скоро кончится.

Стержень всех историй о Странных детях (и множества других книг) – победить злодея, выжить, жить счастливо. Так же как во вселенной «Ехо» одной отечественного писателя можно увидеть Трех Мушкетеров Дюма, так же и во вселенной Warhammer можно увидеть раздосадованных орков отряда Саурона Толкиена – во вселенной детей можно встретить отголоски доброй дюжины классиков литературы. Благие суицидальные наклонности и тотальное безверие в свои силы главного героя уж очень бросаются в глаза и параллель сама напрашивается.

Прогулка по Дьявольскому Акру вышла сюрреалистическая. То есть в еще большей степени, чем всегда. Дело было не в странном небе – темно-лиловом, словно синяк, а не тошнотворно-желтом, как обычно, и не в сугробах пепла, взметавшегося у нас из-под ног, и не в темных потеках засохшей крови на стенах домов. Дело было в самой идее – от которой, впрочем, легко было отвлечься. В мысли о том, что теперь мы живем в кошмарном сне, в обреченном мире, где уже произошло все самое ужасное, что я только мог представить, - за исключением гибели всех, кого я любил. Это был суровый, непреложный факт. И эту чудовищную новость нам предстояло сообщить всем нашим друзьям.

Единственное, чего может не хватать книге, по крайней мере нам, из-за частого чтения более жестокой литературы – это постановки и вбрасывания персонажей в более серьезные и тяжелые ситуации, нежели нам предлагает книга. При чтении не создается впечатления будто герои не смогут справиться. Любая преграда, любая заварушка, любая опасность – им все по плечу и выберутся они с минимальными или вообще без потерь. С другой стороны, к героям Странных детей сильно привязываешься (особенно на после третьей-четвертой книги) и потеря одного из персонажей может оказаться непосильным культурным шоком для очень впечатлительных натур.

За этими, на первый взгляд, простыми вопросами скрывались сотни возможных оттенков смысла. В данном случае я интересовался двумя вещами: «Что ты столько времени делала в туалете?» и «Удалось ли тебе хоть на минуту перестать прокручивать в голове фильм ужасов?»

Манера преподнесения материала на протяжение гексалогии (плюс вне цикловые работы) не меняется: изменение манеры чтения и получения информации читателю не грозит. Хоть и роман преимущественно подростковый, некоторые отсылки и едкие словообразования ориентированы уже на аудиторию возраста самого Риггза (по некоторым соображениям не будем озвучивать его возраст – не хочется ощущать себя старым).

Человек кричит. Темные очки отлетают в сторону, и я вижу его глаза – совершенно белые, как пара сваренных вкрутую яиц. Глаза убийцы. Я слышу громкий треск, и между зубцами черной коробочки, которую он держит в руке, проскакивает голубая искра.

Начиная с четвертой книги права на Странных детей перешли издательству АСТ и это пошло на пользу качеству книгопечатной продукции. Страницы книги плотные, добротные; текст и картинки хорошо пропечатаны и радуют глаз. Вся эта красота влечет за собой сильнейшее увеличение веса книги (как-никак шестьсот страниц) и таскать ее с собой достаточно проблематично. Проблематично, но не останавливает!

- Да это же темпоральный экспульсататор! – Перевернув секундомер обратной стороной вверх, она добавила: - Удивительное дело. Мне говорили, их так и не выпустили в массовое производство. Мол, слишком уж они непредсказуемы. При перемещении могут вывернуть тебя наизнанку.

Перевод книги заслуживает похвалы – обороты, строение предложений не перенапрягает текст: информация доходит до нужных частей мозга путем визуальной обработки без запинок. Редакторская работа в начале просто идеальна, но чем дальше в книге продвигается читатель, тем хуже она становится. С середины книги можно заметить разнообразие размера шрифта на соседних страницах, а к концу местоимения совершенно не согласуются с родом. Говорить так грамматически неправильно, но более простого и точного объяснения нет. При всех этих недочетах (и криминально завышенной цене, несмотря на качество издания) фанаты или просто заинтересованные читатели книгу приобретут.

- Не думаю, - замотал головой парень. – Это другая, мы такой еще не видели. Она там творит черт знает что, на людей нападает… Если вы не слишком заняты, мистер Портман, не могли бы вы отвлечься на минутку и убить ее?

Финальная книга второй условной трилогии о приключениях Джейкоба Портмана и его группы Странных детей заканчивается на очень открытой ноте, отчего даже самому неискушенному читателю станет ясен посыл: третьей трилогии быть! Пока Риггз может создавать увлекательные истории для всех возрастов, пусть продолжает. История Странных детей, начавшаяся на маленьком острове, не закончится на оном. Мы искренне в это верим и советуем все книги о Странных детях к прочтению (само собой в правильной последовательности).

Если смотреть на вещи с самым холодным и трезвым расчетом, на какой я только способен, то Каул – это угроза не только для моих друзей, но и для всего странного мира. И не только странного. Он может уничтожить весь мир вообще. С другой стороны, мои друзья – это мой мир…