Jeong You-jeong – The Good Son – 2018

Я открыл глаза. На нижнем этаже ярко горел свет. Под перегородкой, отгораживающей кухню от лестницы, была лужа крови. В ней лежали босые ноги. Пятки упирались в пол, а пальцы были направлены к потолку, ноги лежали абсолютно параллельно друг другу. Из-за перегородки выше лодыжек ничего не было видно, будто кто-то специально отрезал ступни и положил их в этом место как произведение искусства.

Триллеры, где главный герой может справиться со всем свалившимся на него, пусть, страдая, пересиливая, побеждая себя, приелись и найти что-то оригинальное и цепляющее – не самая простая задача. Триллеры тесно сплетены с детективными историями и такие коллаборации составляют подавляющее большинство «остросюжетной» литературы, представленной книжными издательствами. Пытаться найти неограненный алмаз в огромном списке изданных книг – дело неблагоприятное, но занимательное. В последние разы мы играем в игру «чья аннотация хуже всего представляет книгу» - победитель пока не найден.

Как и всегда, разговор с галлюцинацией закончился молчанием со стороны видения. Зато вместо этого я вспомнил странные образы, которые я нечетко, но видел, открыв глаза ранним утром.

Что будет, если взять основу настоящего триллера: живого, опасного, неоднозначного, местом действия выбрать не совсем заезженную для нас корейскую эстетику, и рассказать историю молодого человека, страдающего эпилептическими припадками, полностью контролируемом матерью и тетей, потерявшем брата и отца в юном возрасте? При должном литературном умении писателя – может получиться недурно. А что, если сделать этого молодого человека социопатом? Именно после такого перед читателем предстает роман, способный гордо нести знамя «триллер».

Забвение – это предельная ложь, совершенная ложь, которой можно себя обмануть. Последний козырь, который могла предложить мне моя голова.

Книгу «Хороший сын, или происхождение видов» невозможно прочитать за один присест: словесный перегруз эмоциональных реакций, вступающий в симбиоз с настроением читателя, превращает чтение книги в игру в догонялки. Водящий (читатель) вот-вот подберется к игроку (пониманию сюжета), он уже готов дотянуться до него рукой, как новый сюжетный поворот придает игроку второе дыхание, и он отрывается на приличное расстояние, оставив водящего осмыслять уже прочитанный текст заново, выбивающегося из сил, с крупицей новой информации.

Кто-то сказал, что человек тратит треть своей жизни на сон, во время которого он проживает совсем другую жизнь, скрытую от него наяву, и на подмостках души разыгрываются жестокие, грязные и бестолковые желания.

Серый окрас произведения иногда меняет краску на яркий, но увядающий цвет – мозг Ючжина хорошо помнит добрые, приятные для него воспоминания, в то время как самое негативное и страшное скрывается под темнотой черного. Только маленькая мамина тетрадка позволяет разбавить черный цвет светлой родительской любовью, но эти воспоминания не помогают изменить серую действительность: мамина память лишь больше погружает разум сына в темноту, из которой он не сможет выбраться.

Когда тлеющий пепел полностью погас, передо мной открылась реальность. Я стоял в шаге от момента, который нельзя было проигнорировать или отложить. Я узнал все, что должен был узнать, и получил ответ, теперь нужно было принять решение. Как мне поступить?

Каждый раз, когда читатель считает, что он начинает понимать, что происходит с главным героем, автор подбрасывает маленький кусок информации, сдобренный временным флешбеком к детству героя, и это полностью меняет представленную автором картину. Читатель не посмеет предугадать чем все может закончиться: не может все быть просто и логично. На первых страницах книги Ючжин находит свою маму убитой в гостиной – это не спойлер, а аннотация книги – что в такой ситуации будет делать человек? Вы так считаете? А если главный герой начнет убирать место преступления? - о чем сразу подумает читатель? Из таких, на первый взгляд безобидных, вопросов и состоит повествование романа: всегда есть что-то за ширмой, не притянутое за уши, а вполне правдоподобное, такое, что могло случиться на самом деле.

Меня разбудил запах крови. Он был очень сильный и походил на звук, который, проходя через резонатор, усиливался и отдавался громким эхом вокруг. Все мое тело, казалось, всасывает его в себя.

Неспешное, растянутое, вальяжное развитие событий с последующими вбросами деталей не выглядит как устоявшийся пример «нехватки фантазии». Каждый вброс дозирован, выверен, рассчитан и готов ломать жизнь главного героя и следящего за ним читателя раз за разом. «Хороший сын» - отменный пример сильного триллера, который хочется вобрать в себя до последнего слова. Финал книги не оставит равнодушным даже самых заядлых книгоманов, считающих, что существует определенное число вариантов убийств и что они прочитали и знают вообще все.

Лицо мамы стало сложным, как трехмерное уравнение, сложным и чужим для меня.

Несмотря на первое впечатление о «длительном разгоне» (которое будет уходить с каждой новой страницей после первой части), ни минуты не жалеем, что взялись за прочтение. Есть вероятность, что для самого полного погружения в атмосферу романа, нужно иметь небольшое представление об укладе жизни в Корее и иметь представление о районах, похожих на тот, который описывается в книге. Обилие переведенных и озвученных дорам без особого труда находящихся в интернете поможет восполнить небольшой культурный пробел. К просмотру, правда, стоит подходить с осторожностью – есть шанс подсесть на подобные сериалы/фильмы; соскочить с них будет очень непросто.

Когда я остро чувствую одиночество, дует ветер. Когда мне хочется плакать, идет дождь. Когда мне все осточертели, на небе светит полная луна. Когда я чувствую тяжесть в теле и на душе, то и погода давящая.

И без лишних знаний, Ючжон хорошо описывает то небольшое количество локаций, использованных в романе, особого труда пофантазировать у читателя не возникнет. Все рекламы ипотек, льющиеся на обычных людей из каждого утюга, с красивыми планировками квартир (зачастую с ценами зарплат всей жизни) помогут представить двухъярусный пентхаус на верхних этажах многоэтажного дома. Пусть мир книг Ючжона выдуман, он вполне мог бы существовать в настоящей Корее.

Люди назвали Кундо, окруженный горами, морем и волнорезом, «призрачным островом». С наступлением ночи жители «призрачного острова» не выходили из дома. Дорога вдоль берега реки Тончжинган, по которой проходила граница между микрорайонами, вела в наш микрорайон. Она всегда была пустой, безлюдной и немного зловещей, словно вела на кладбище. Не только женщины, но и мужчины боялись ходить по ней в одиночку.

«Происхождение видов» в названии, очень точно характеризует главного героя в человеческом мире. Развитие персонажа (происходящее всего за пару дней) является многолетним упорным движением к цели. Цели понять, что может быть интересно, почему он такой, как ему приспособиться к неприятной и отталкивающей реальности, в которой каждое его движение, каждый поступок рассматривается через слишком бережное, граничащее с маниакальным преследованием, отношением. Как молодой человек может осознать себя, если постоянно находится под действием таблеток, спасающих его от припадков?

В голове все перепуталось. Было такое ощущение, что я ввязался в странную игру. Расхождения во времени, целый клубок противоречий – я уткнулся в тупик. Даже «кто-то», за которым я только что гонялся по всей квартире, исчез из моего поля зрения. Возможно, я изначально что-то упустил. Что-то важное, но невидимое. То, что логично все соединит и сделает понятным.

Доставка интернет-магазина совершенно не пощадила наш экземпляр книги (хорошо заметно на главной фотографии), возможно поэтому мы долго откладывали ее чтение. Как-никак покупая вещь, хочется, чтобы она была эстетически красивой, а когда тебе присылают уставший экземпляр книги – удовольствия и поползновений к чтению это не дает. Плохо ли, хорошо, но мы оказались в ситуации, где ничего другого на чтение у нас не оказалось и «Хороший сын» дождался своего часа.

А может быть, любовь не дается от Бога? В противном случае, Бог, создавая мир, должен был устроить так, чтобы все в этом мире были связаны любовью, а не пищевой цепью, когда все убивают друг друга ради пропитания.

Просвечиваемые при перелистывании страницы, далеко не крепка обложка и не всегда хорошее пропечатывание страниц отнюдь не помогают оправдать данную покупку. Для среднеразмерного тиража цена на книгу слишком завышена – сколько хвалебных отзывов не вешай на обложку, а роман (особенно с такой аннотацией) далеко не на массовое чтение. Плюс, нестандартный размер книги требует пересмотра очередности книг в угоду внутреннему перфекционисту со склонностью к обсессивно-компульсивному расстройству. Правда, изумительный перевод и (с оговорками) редакторская работа немного скрашивают острые претензии к качеству издания.

Я посмотрел на тетин зад, упруго проступающий сквозь джинсы. Единственная часть ее сухощавого, как палка, тела, которая имела мягкую округлую линию. Каждый раз, когда я ее видел, она напоминала мне футбольный мяч, лежавший посреди пустыря, и поэтому мне инстинктивно хотелось ударить по ней ногой. Но каким образом этот мяч докатился сюда?

Не беремся утверждать, что повлияло на хорошее отношение к книге (помимо сильного, интересного и держащего в напряжении сюжета): возможно мы пресытились стандартными американскими и скандинавскими триллерами, заселившими полки книжных магазинов в последние годы.  Книгу Чон Ючжона стоит рассматривать как новое направление, характеризующее себя корейским колоритом. – такую формулировку мы подобрали для себя. Эмоции от «Хорошего сына» для нас сродни открытию китайских фантастов, которыми мы увлеклись не так давно.

В мире есть такие женщины, которых вообще невозможно любить. Даже когда они улыбаются, очень хочется растянуть их рот до ушей и порвать его.