Richard Laymon – Funland – 1989

Да это просто райский уголок! И он будет здесь жить, всего в нескольких милях от Фанленда и пляжа. Еще не подошел к концу июнь, впереди целое лето, долгие дни безделья. Гуляй себе по променаду, валяйся на пляже, да на девочек глазей. Потрясающе.

Продолжая знакомиться с книгами Ричарда Лаймона, сожалеем, что не встретились с его творчеством раньше. «Луна-парк» мог быть первой книжкой для знакомства, так как издали книгу еще в 2018 году. Мы дошли до нее последней – это не делает ее менее интересной, более спокойной или скучной. Характерные особенности Лаймона, в которых оправданная жестокость сталкивается с неоправданной, порождая еще больше жестокости, в которой вязнет читатель, в книге присутствуют на уровне «Одной дождливой ночи».

Он поймал себя на том, что мечтает о завтрашнем дне. У него будет настоящее свидание, и он надеялся, что при солнечном свете она будет так же хороша, какой кажется сейчас, в темноте. Скорей всего, на ней будет купальник, возможно даже бикини. И они встретятся возле спасательной станции, а значит, он наверняка увидит еще и Таню. Он сможет любоваться ими обеими. Это будет великолепно, подумал он.

Эта история переносит читателя в жаркое летнее время, в небольшой курортный городок, вдоль пляжа которого расположен парк аттракционов. Днем в парке оживленно: молодые парочки ходят на свидания, дети катаются на аттракционах, посещают увеселительные комнаты, или просто загорают, поглядывая на обтягивающие костюмы спасателей. После захода солнца приятное место превращается в рассадник бомжей, в книге именуемых троллями. Тролли, будучи обычными людьми, пытающимися найти лучшую жизнь, побираясь на теплом песке, как и все у Лаймона, оказываются не такими простыми, отвратительными и омерзительными, как показывают сначала.

- Отлично! – взорвался Джереми. – Хорошо, – Он с грохотом бросил нож и вилку прямо в тарелку, и мать вздрогнула, как от пощечины. В его глазах блестели слезы. – Я останусь дома. Останусь дома навсегда. Ломай мою жизнь, разве не этого ты добиваешься? Впервые в своей чертовой жизни я завел друзей, а ты только и делаешь, что пытаешься все испортить! Если уж ты так меня ненавидишь, так лучше просто пристрели! Пристрели и покончи с этим раз и навсегда!

Нашествие людей необремененных деньгами, культурой, моральными устоями и тем более не относящиеся к закону, как к некоей власти, способной указывать, где и что делать, злит и тревожит людей в городе. Неравнодушные жители решают создать «дружину», которая будет защищать всех от нападок грязнулей. «Дружина» именует себя «Охотниками на троллей» и патрулируют променад они по ночам. Ночью троллей легче всего калечить. Тема опасности и неприязни к созданиям, отличающихся от тебя, совместно с подростковым максимализмом создают взрывоопасный коктейль, в котором есть место юношеским вожделениям, отроческим изнасилованиям и старческим передергиваниям.

- Изрублена, изрезана, избита и брошена, как сорванный томат. И сей томат – она, моя соловушка, певица, поэтесса, менестрель! Мой бард, моя грудастая певунья, малиновка, о Робин! Сойдемся ль мы с тобой на берегу ночном в смертельной схватке? Ну, коли будет так, готовься, милая, отведать моей палки…

Это первый из трех, прочитанных романов Лаймона, действие которого развивается не одним днем. Месиво из детишек, троллей и полицейских будет длиться пару недель, за время которых читатель сможет принять участие и в ритуальных алкогольных вечеринках, со стороны увидеть репортершу, в попытках проникнуть в секту троллей, а также, не раз быть свидетелем обнаженных натур на пляже, сверкающего нижнего белья, и, само собой, отменных деталей мистических, и по-человечески злобных расправ с людьми, вариативность которых заставит глазки самого искушенного читателя вспыхнуть ярким огоньком.

Страх, который всего лишь минуту назад звучал криком, требуя бежать без оглядки, теперь казался ледяными пальцами, ласкающими, пощипывающими, поглаживающими его, пальцами призрачной шлюхи, с болезненным вожделением ожидающей начала любовной игры.

В очередной раз читатель будет находить упоение в неординарности жизненных ситуаций, удивляться неожиданности поступков, соглашаться с нездоровой логикой происходящего и, как загипнотизированный, следить за ходом сюжета, ожидая неожиданного, предвкушая самый брутальный и несравненный финал, который может придумать только Лаймон. Для Читателей, знакомых с творчеством Ричарда, идея смерти «злодейских злодеев» и «добрейших добряков» - не будет считаться спойлером. Лаймон создавал свои романы чтобы убивать. Убивать грубо, кроваво и со вкусом.

Все нанесенные ему телесные повреждения со временем заживут, но никакое время не способно исцелить раны, нанесенные его душе. Каково это, страдая от побоев и унижения, оказаться привязанным на страшной высоте над променадом и провести там совершенно голым несколько долгих, бесконечных часов… В темноте, понимая, что рассвет принесет не долгожданное спасение, а громкий рев мотора аттракциона, который начнет свой обыденный маршрут с того, что лишит его жизни.

Не обойдется в романе и без мистической (возможно магической) составляющей, которая неспешно будет следить за читателем сквозь строчки жестокости, не подавая виду и обрушится волной неясностей, которые в любом случае будут приняты как данность. Какой парк аттракционов может быть без комнаты страха? – место, которое как нельзя кстати подходит для финала. Такая, комната с приведениями, зеркалами и страшными бабайками, способная декапитировать, распотрошить и переварить остатки.

С Мосби они больше часа просидели на лестнице перед Фанлендом, но Глория так и не добилась от нее ничего путного, кроме россказней про собак. Собаки, оказывается, это реинкарнация мертвых фашистов, сговорившихся уничтожить человечество при помощи радиоактивного кала, который они извергают в густонаселенных районах. Мосби, считавшая себя своего рода мстителем, истребляла собак с помощью толченого стекла, которое подсовывала им в пищу.

Подростковая жестокость сталкивается с троллиной безнаказанностью и полицейской беспомощностью. Все жаждут крови (или тела), все готовы рвать друг друга на части. Понятия друг, брат, сват теряются в водовороте фееричных смертей и бессловесной похоти. Если в начале книги локации были похоже на обычные городские места, то к концу книги места обитания троллей способны удивить даже любителей народных сказок. «Под мостом» как рассказ и как главное место действия предстанет перед читателем локацией, порожденной воспаленным сознанием.

В тот момент, когда она только занесла ногу для удара, Джереми осознал, что ему открывается потрясающий вид: девчонка в коротеньких шортах и обрезанной футболке стоит прямо над им. Он видел нижнюю часть ее грудей и даже немного соски. Здорово, подумал он. А потом тело взорвалось болью и дыхание оборвалось.

Серию «Мастера ужасов» любители «почитать страшненького» знают не понаслышке. Знают и ее неизменное качество, выливающееся из удешевленного производства. Толстые, но легкие, газетные страницы придают объем книге, отчего довольная морда клоуна на входе в Луна-парк будет смотреть с книжной полки еще более зловеще. В тексте встречается много грамматических ошибок, которые могут быть пропущены благодаря интересу к тексту, но часто плавающий межстрочный интервал и невыделенные диалоги не заметить не получится.

Джереми отметил, что на лицо она не красавица. Со спины такие девушки просто отпад, а как обернется – одно разочарование. Словно Господь, одарив их прекрасным телом, решил не заморачиваться на лице. Не то чтобы она была совсем уж дурнушкой, нет, но глаза ее были слишком близко посажены, маленький носик вздернут, как пятачок, а рот, напротив, великоват. Передние зубы торчали над нижней губой, словно мраморные плиты.

Если вы любите жестокость, porno-grind и brutal death – любой роман Лаймона для вас. Если вам понравилось смотреть Такера и Дейла, как глупые студентики убивали себя – этот роман для вас. Если вы помните каково это было в пятнадцать лет мечтать о женской груди – этот роман для вас. Если вы хотите перенестись на пляж и стать вольным наблюдателем нелицеприятных событий, за чтением которых пара дней промелькнет незаметно – это роман для вас. В любом раскладе – этот роман для вас, настоятельно рекомендуем приступить к нему.

- Ты должен быть мужественным, – добавила Таня. – Ради меня. Ты мой боец. Мой возлюбленный. – Она нежно привлекла его к себе и подняла подол окровавленного свитера. Лиз с Ковбоем находились рядом и наверняка все видели, но не сказали ни слова. Таня прижалась к нему грудью, немного липкой от просочившейся сквозь свитер крови, но все равно гладкой и мягкой.