Ira Levin – Rosemary’s Baby – 1967/1995

Роман был прекрасным хозяином – он всегда вовремя наполнял стаканы и умело менял темы бесед. В канун Нового года он предложил тост «За 1966 год, год Номер Один». Розмари это удивило, хотя все остальные его поняли и тост им понравился. Она подумала, что чего-то не успела прочесть в газетах, но, в общем, ей было все равно.

Маленький дьявольский ребенок, на протяжении всей книги (за исключением последних страниц), покоящийся в утробе матери, на удивление держит в напряжении не только свою мать, но и читателя. В наше время сложно не знать чем закончится роман (а точнее фильм, снятый Полански): напряжение, мнительность, маниакальные взгляды на собственные мысли, присущие некоторым представителям прекрасного пола во время беременности, оставляют надежду на благополучный исход. Поверить, что все закончится так, как должно – тяжело.

Они разделись, приняли душ, возобновили незаконченную игру в скрэббл, снова ее не закончили, занялись любовью, а потом отыскали в холодильнике немного молока и блюдо с холодными спагетти.

Чета Вудхаусов живут во времена промышленной революции Америки. Живут достаточно хорошо и счастливо, находя приятные мелочи, скрашивающие жизнь молодоженов, во всем что их окружает. Желание Розмари родить ребенка преследует ее с момента замужества, но актерский настрой и рабочие повадки мужа (Ги) безобидно и не ультимативно отодвигают ее природные нужды и потребности в некое обозримое будущее. Вот только все наладится (больше, чем сейчас) и заживем. Ажиотаж погони к лучшему будущему – неотъемлемая часть человеческой натуры, но не стоит забывать о «здесь и сейчас» - за погоней можно упустить радость того, что уже есть.

Я схожу по нему с ума! Если когда-нибудь вы будете оттуда съезжать, то я первая на очереди, и не забудьте об этом! Я мечтаю об этих ужасных горгульях и прочих кошмарах, сползающих прямо с окон.

В случае Вудхаусов переезд в новый дом (с не самой лучшей историей и кармой) стал шагом, предопределившим их будущее. Даже будущее всего мира. Случайные смерти, подозрительно приветливые и настырные тетушки, готовые сделать что угодно, лишь бы угодить молодой семье. Наивная Розмари не догадывается, что их дружелюбие – нормальная соседская установка «быть хорошими и получить в разы больше, чем даешь». К сожалению, напускная доброта, особенно в умелых руках манипулятора и домашних актеров, становится заметна совсем невовремя (если не стечение обстоятельств, то многие из нас и будут продолжать жить в благом неведении о кознях, творящихся за спиной).

- Да! Да, маньяки, которые убеждены, что обладают магической силой, которые уверены в том, что они настоящие колдуны, которые практикуют всяческие колдовские номера и ритуалы, потому что они – больные и сумасшедшие люди!

В начале роман читается как описание быта обычной американской семьи: не без мелких недостатков, но муж и жена любят друг друга, поддерживают и живут так, как могут и хотят на данный момент их жизни. Быт тот, для нас, странен и чужд, но занимателен (после всех новомодных романов, в которых гаджеты и компьютерные технологии находятся на уровне нашей действительности, либо фантастики, где эти самые технологии совершили квантовый скачок – подсознание не сразу перестраивается на эпоху, где телефон и автомобили не так давно стали чем-то обыденным). Вудхаусы так бы и продолжали жить в размеренном темпе своего мира, но знакомство с пожилой соседской парой кардинально меняет их жизнь.

Боль, даже такая сильная, как у нее, все равно не должна быть оправданием для того, чтобы целыми днями сидеть дома. Надо бороться с ней, бороться очень активно, взяв в помощники воздух и солнце. Нельзя поддаваться унынию и потакать баловству Минни, Романа и Ги. «Боль, уходи! – подумала она. – Исчезни навсегда!» Но, несмотря на такое внушение, боль оставалась.

С момента приснившегося ритуала насилия над своим телом, Розмари начинает превращаться в измотанную, пугливую, забитую, но все такую же наивную копию себя. Вещие сны – не то, чему она придает значение, а любая попытка использовать свободу воли, дарованную человеку с рождения, пресекается окружением. Муж всегда найдет правильные слова как увести бредовые (правдивые) мысли жены в нужную ему колею, а оберегающие соседи всегда помогут и сделают все, что надо молодой беременной женщине (им).

Розмари словно ожила: в ее действиях и всей жизни появился новый смысл, она почувствовала себя полноценной. Делала она то же самое, что и раньше – готовила еду, убирала квартиру, гладила белье, заправляла постель, бегала по магазинам, ходила стирать в подвал и посещала кружок скульптуры, - но теперь все делалось по-другому, с сознанием того, что каждый день Эндрю-или-Сюзан (или Мелинда) был уже чуть больше, чем вчера, на день ближе к рождению.

Второй роман Айры Левина не был удостоен престижной премии, но очень быстро приобрел культовый статус (не без участия Романа Полански). «Ребенок Розмари» - простая по своей концепции история, которая сдобрена налетом мистики и ужаса, все больше и больше набирающих популярность в массовой литературе. Левину удалось играть на чувствах читателей с одной из самых щепетильных сторон – со стороны родителей, ожидающих ребенка. Беременность – естественный процесс, но каждый человек уникален и индивидуален, но даже сейчас (с развитием технологий и медицины) далеко не всегда эти 9 месяцев проходят по принятым стандартам; что и говорить о мире за 50 лет до.

Адриан же Маркато занимался колдовством. И в девяностых годах прошлого столетия произвел сенсацию – он заявил, что ему удалось вызвать живого сатану. В качестве доказательства он выставлял напоказ клок шерсти и обрезки когтей, и люди, очевидно, поверив ему, потом напали на него и чуть не убили прямо в вестибюле Брэмфорда.

Невозможность контролировать себя и своего нерожденного ребенка подобна полету в самолете, где от пассажира ничего не зависит, а если случится что-либо экстраординарное (буквально, что угодно), жизнь людей в самолете зависит от 2-5 человек. Пассажир сможет повлиять только на себя: смириться или начать провоцировать людей, крича «Мы все умрем!». С маленькими комочками, которые в будущем станут полноценными ячейками общества, дела обстоят примерно так же. Именно поэтому, Розмари и верила всем вокруг: советы от людей с большим жизненным опытом, наставления именитого доктора и слова поддержки любящего мужа затуманивали сознание и все свои опасения (включая страдания от боли) отходили на задний план.

Тонкой черной палочкой он рисовал непонятные узоры на ее теле, время от времени окуная палочку в чашу с липкой красной жидкостью, которую держал загорелый мужчина с белыми усами. Кончик палочки двигался по ее животу, а потом начал щекотать внутреннюю поверхность бедер. Обнаженные люди пели молитвы – непристойно, заунывно, на непонятном ей языке, и их пение сопровождалось звуками флейты или кларнета.

Сыграв на подсознательных страхах всех будущих родителей, Левин не прогадал. Добавив в роман Сатану, дьявольские культы, мистику, Айра смог создать свою собственную маленькую вселенную, центром (солнцем) которой был ребенок Розмари, а все остальные герои романа (включая дом) крутились вокруг него по своим орбитам. В один прекрасный момент все планеты выстраиваются в ряд и происходит парад планет – время, которое и описывается в романе. Время, когда невозможное и немыслимое не только может произойти, но и происходит.

Неужели врачи ничего не могут сделать? Ну хорошо хоть, что они признаются в этом. Обычно медики прикрывают свое невежество потоком латинских выражений. Если хочешь знать мое мнение, что я об этом думаю, то послушай: если бы все деньги, которые мы тратим на астронавтов и запуски ракет в космос, применить для медицинских исследований здесь, на земле, то болезней стало бы гораздо меньше.

Издание романа получилось приемлемым: второй стандартный размер для книжек серии «Вселенная Стивена Кинга», красивое оформление (с белой рамкой, которая при чтении вне дома очень хорошо притягивает любую пыль и грязь), хорошая бумага. Редакторская работа вызывает нарекания больше, чем другие книги серии: со странными порядками слов в предложениях мы можем смириться и списать их на особенности перевода, но выделение диалога дефисом вместо тире – стало для нас чем-то новым. Такие ошибки невозможно пропустить. Казалось бы, настолько незначительная помарка, встречающаяся несколько раз в трехсот страничном романе – это ничто, но мы видим халтурное выполнение прямых рабочих обязанностей и при завышенной цене на книгу (все за счет серии) таких дефекты недопустимы.

Извинившись, она пошла за миссис Кастивет, которая пригласила ее посмотреть ванную и туалет. Ей показали бумажные полотенца с надписью «Для наших гостей» и книгу «Анекдоты для чтения в туалете», которые были совсем не смешные.

Последний раз «Ребенок Розмари» издавался у нас в начале 2000-х. Новое издание займет свое место на полке с остальными книгами серии. «Ребенок Розмари» - легендарный роман, которым вдохновлялись десятки, если не сотни авторов (не только хоррор литературы). Прочитать его действительно стоит, работа Айры Левина заслуживает потраченного на нее время. Насколько бы нам роман не был мил - покупать его по полной цене категорически не рекомендуем. Пунктуация в новом издании подпортила общее впечатление.

Розмари слушала этих людей, которые так напоминали с виду ее тетушек и дядюшек из Омахи, и никак не могла поверить, что на самом деле все они входят в собрание колдунов и ведьм. Вот маленький мистер Виз: он слушает, что говорит ему Ги о Мартине Лютере Кинге. Неужели такой тщедушный человечек может считать себя заклинателем и чародеем даже глубоко в мечтах? А эти безвкусно одетые пожилые женщины – Лаура-Луиза, Минни и Хелен Виз – неужели они прыгают обнаженными во время своих дьявольских оргий? (Впрочем, она, кажется, где-то уже видела их всех вместе и именно обнаженных… Но нет; это был просто сон, причем очень-очень давно.)